Часть III - Награда нашла героя

   …Прошло несколько дней. Воскресным утром я заступил на пост, с 6 часов утра, на «вышку». День обещал быть долгим и нудным. Старший офицер батареи С. вместе с прапорщиком Ш. ещё в субботу уехали в полк: по «делам»… На «хозяйстве» оставался старшина Ч., который накануне вместе с прапорщиком танкистов хорошенько приложился к бутылке и мог отсыпаться до обеда. После завтрака группа наших ребят на ЗИЛ-131 уехала куда-то за дорогу, в разрушенный кишлак, навытаскивать и привезти брёвнышек на зиму. 

   Дрова в Афганистане были дефицитом и ценились, что называется, по весу. В Кабуле, на площадях, стояли огромные рычажные веса и лежали кучи дров на продажу. У нас в окрестностях зимой можно было наблюдать картину бредущих вдали крестьян с вязанкой хвороста на собственном горбу или на спине ослика. Зачастую мы открывали по ним огонь, заставляя бросить груз и спасаться бегством, отчасти от скуки, отчасти потому, что в вязанке могла быть парочка реактивных снарядов, которые ночью могли полететь в нашу сторону. Предыдущую зиму мы топили свои печки-«буржуйки» дровами, привезёнными с Союза. Помню, как к нам с дороги завернула парочка КАМАЗов и вывалила гору толстых стволов сырой листвинницы. Целый день мы, молодые, елозили пилой «дружба-2», стараясь напилять достаточно дров на ночь. Иногда не хватало… И тогда следовал для молодых ночной подъём, и занудная возня с пилой в темноте, в грязи и холоде… Отрезанная колода с трудом с чавкающим звуком кололась топором. Дрова складывались в казарму под кровати, а часть из них обкладывалась на просушку вокруг печки. Более-менее просушенными топилась печь, а на место израсходованных нужно было вовремя подкладывать сырые. Иногда кто-нибудь из «дедушек», замёрзнув, не ленился сам подойти к «буржуйке» и натрамбовать её по-полной. Достать и положить к печи новую партию сырых дров «дедушка» обычно ленился, и через час-два наступал «энергетический коллапс» – сырые, непросушенные дрова гореть не хотели, в казарме становилось заметно холодно, старослужащие «нервничали», обвиняя во всём нерасторопных «молодых». Мы получали «звездюлины» и лихорадочно пытались раскочегарить печь, поливая дрова соляркой или подкидывая жменьки артиллерийского пороха, рискуя осмалить лицо или вообще остаться без глаз…

   Всю первую зиму из-за необходимости топить печку я вместе с другими « молодыми» спал по ночам очень мало, например: понедельник – 2 часа, вторник – 2 часа, среда – 4 часа, четверг – 2 часа, пятница – 2 часа, суббота – 4 часа, воскресенье (если очень повезёт!) – 8 часов (от отбоя в 22часа до подъёма в 6 часов). Короче, воспоминания о первой зимовке остались самые мрачные, и, хотя наш призыв уже сам стал «дедушками», мёрзнуть не хотелось никому. Поэтому заранее, ни на кого не надеясь, занялись своеобразной заготовкой дров: выбирался брошенный кишлак не очень далеко – туда делалось несколько прицельных выстрелов из гаубицы, и после ехали собирать в развалинах брёвна. 

   Так было и в то утро. Я лениво бродил по «вышке», рассматривая знакомые окрестности, когда вдруг, в начале 9-го, зазвонил телефон. С КП батальона предупредили, чтобы мы были готовы через 15 минут принять телефонограмму. Я сразу вызвал наверх командира отделения связистов Валеру Доненко, и через короткое время мы в шоке смотрели на записанный текст. Там было сказано, что в 10 и в 11 часов батарея должна произвести стрельбу практически на максимальную дистанцию, по двум различным координатам крепостей размером, примерно, 30 на 30 метров, в которых ожидалось сходка полевых командиров «духовских» отрядов. Затем в 12 и в 1 час дня следовало повторить арт.налёты. Координаты были новые, непросчитанные, и мало того – до стрельбы оставалось чуть больше часа, а на батарее не было НИ ОДНОГО офицера, так ещё единственный человек, способный произвести расчёты, вычислитель рядовой Сергей Никулин, уехал с пацанами за дровами. Шок прошёл быстро, тут же предупредили огневую позицию, парни на которой начали заранее расчехлять гаубицы и готовить снаряды. Оба заместителя командиров огневых взводов прибежали к нам в крепость и поднялись на «вышку». Проблему, как сообщить вычислителю, решили просто. Выбрали самого шустрого парнишку, Васю Яценюка, который налегке, даже без автомата, рванул за дорогу искать наших. Были предупреждены «вышка» пехоты и их выносной пост у дороги, а мы напряжённо провожали глазами удаляющуюся фигурку. Когда максимум через полчаса подлетел наш ЗИЛ, и Сергей Никулин моментально взлетел на командный пункт батареи, его уже ждал подготовленный столик с картами, артиллерийскими таблицами и всем необходимым. В самый напряжённый разгар вычисления целей на крышу соблаговолил подняться наш старшина (бывший, кстати, танкист – ничего не понимающий в гаубицах), и попытался «качать права», утверждая свой командирский статус. Но на него «шикнули», развернули к выходу и он обиженно (что-то бормоча про неуважение к старшим по званию), но гордо удалился…

   Короче говоря: успели закончить все расчёты вовремя, батарея дружно и своевременно отстрелялась все четыре раза. Когда под вечер, наконец-то, появился старший офицер, и ему стали докладывать о событиях дня, он только раздражённо отмахнулся и пошёл спать. И лишь через пару дней он ВЕСЬМА заинтересовался происшедшим и стал активно выяснять все подробности. Тем утром я также стоял на «вышке», когда снова зазвонил телефон. В очередной принятой телефонограмме было сказано, что в результате грамотных и точных действий нашей батареи было уничтожено несколько десятков душманов! Через день, когда старший лейтенант С. куда-то отлучился, мы по очереди заглядывали в комнату офицеров, где на столе лежал его рапорт командиру полка о произведённых стрельбах, в котором весьма красочно и подробно описывались заслуги самого старшего офицера батареи… 

   Спустя несколько месяцев «за грамотное руководство батареей и результативную стрельбу» старший офицер батареи старший лейтенант С. был награждён орденом Красного Знамени… А ушедший к тому времени на дембель Сергей Никулин получил уже дома медаль «За боевые заслуги»...

  Вот такая история… Ну, а пока жизнь на батарее шла своим чередом…

 

Продолжение следует...

Валерий Волошин, АДН 181 МСП
 Написано в октябре 2010 года.